Неточные совпадения
Левин знал брата и ход его
мыслей; он знал, что неверие его произошло не потому, что ему легче было жить без веры, но потому, что шаг за шагом современно-научные объяснения явлений мира вытеснили верования, и потому он знал, что теперешнее возвращение его не было законное, совершившееся путем той же
мысли, но было только временное, корыстное, с
безумною надеждой исцеления.
Он вышел. Соня смотрела на него как на помешанного; но она и сама была как
безумная и чувствовала это. Голова у ней кружилась. «Господи! как он знает, кто убил Лизавету? Что значили эти слова? Страшно это!» Но в то же время
мысль не приходила ей в голову. Никак! Никак!.. «О, он должен быть ужасно несчастен!.. Он бросил мать и сестру. Зачем? Что было? И что у него в намерениях? Что это он ей говорил? Он ей поцеловал ногу и говорил… говорил (да, он ясно это сказал), что без нее уже жить не может… О господи!»
Мы желаем видеть описания подробные, разительные, начертанные искусною рукою и где бы не было пустых
мыслей, частых повторений и
безумной лести…
Тысячи мрачных
мыслей наполнили голову Юлии после разговора ее с братом. Она именно после того и сделалась больна. Теперь же Вихров говорил как-то неопределенно. Что ей было делать? И
безумная девушка решилась сама открыться в чувствах своих к нему, а там — пусть будет, что будет!
Но в душе его все-таки мелькала, как, может быть, и у других юнкеров, досадная
мысль: где же, наконец, эта пресловутая,
безумная скачка, от которой захватывает дух и трепыхает сердце?
Но великая
мысль и великая воля осенят ее свыше, как и того
безумного бесноватого, и выйдут все эти бесы, вся нечистота, вся эта мерзость, загноившаяся на поверхности… и сами будут проситься войти в свиней.
Аггей Никитич крепким пожатием поблагодарил его за такое намерение, и когда Вибель ушел от него, то в голове моего
безумного романтика появилась целая вереница новых
мыслей, выводов и желаний.
Весть о событии быстро разнеслась. Соседи собирались на улице, на дворе. Кто посмелее, прошли в дом. В столовую долго не решались войти. Заглядывали, шептались. Передонов
безумными глазами смотрел на труп, слушал шопоты за дверью… Тупая тоска томила его.
Мыслей не было.
Сознавшись в этом, он с ужасом стал отталкивать эту
мысль, но она была упорна, она всплыла; мрачное,
безумное отчаяние овладело им.
Как новый вальс хорош! в каком-то упоеньи
Кружилась я быстрей — и чудное стремленье
Меня и
мысль мою невольно мчало вдаль,
И сердце сжалося; не то, чтобы печаль,
Не то, чтоб радость — Саша, дай мне книжку.
Как этот князь мне надоел опять —
А право, жаль
безумного мальчишку!
Что говорил он тут… злодей и наказать…
Кавказ… беда… вот бред.
— Вам нет ничего интересного в моих обстоятельствах. Если хотите знать, я просто должна. Деньги взяты мною взаймы, и я хотела бы их отдать. У меня была
безумная и странная
мысль, что я непременно выиграю здесь, на игорном столе. Почему была эта
мысль у меня — не понимаю, но я в нее верила. Кто знает, может быть, потому и верила, что у меня никакого другого шанса при выборе не оставалось.
Но если очевидно нечто
безумное в
мысли отделить жизнь от живого организма и между тем сохранить ее, то ошибка специализма, конечно, не лучше.
И, отправляясь от этой
мысли, сатирики уже не церемонились с
безумными и порочными, в которых видели противников обожаемой монархини.
О чем жалеть? Когда б ты знала.
Когда бы ты воображала
Неволю душных городов!
Там люди в кучах, за оградой,
Не дышат утренней прохладой,
Ни вешним запахом лугов;
Любви стыдятся,
мысли гонят,
Торгуют волею своей,
Главы пред идолами клонят
И просят денег да цепей.
Что бросил я? Измен волненье,
Предрассуждений приговор,
Толпы
безумное гоненье
Или блистательный позор.
Она показалась ему кипятком, и в
безумной голове мелькнула бессвязная отрывочная
мысль об испытании кипятком и каленым железом.
Нет, это там играет лунный луч!..
Безумный бред! Все та же
мысль! Рожденье
Бессонницы! Но нет — я точно вижу —
Вновь что-то там колеблется, как дым, —
Сгущается — и образом стать хочет!
Ты — ты! Я знаю, чем ты хочешь стать, —
Сгинь! Пропади!
Расстроенная до глубины души, робко, но всегда страстно любившая свою мать, Наташа пришла в
безумный восторг от одной
мысли, что от нее зависит счастие матери, — матери, для которой она была готова пожертвовать даже жизнью.
Ничего не стоит доказать, что Татьяну Николаевну я не любил, что мотива истинного к преступлению не было, а был только выдуманный. В странности моего плана, в хладнокровии, с каким я его осуществлял, в массе мелочей очень легко усмотреть все ту же
безумную волю. Даже самая острота и подъем моей
мысли перед преступлением доказывают мою ненормальность.
С привычной и не угасшей еще верой в то, что можно что-то знать, я думал, что нашел источник своих
безумных желаний. Очевидно, желание ползать и другие были результатом самовнушения. Настойчивая
мысль о том, что я сумасшедший, вызывала и сумасшедшие желания, а как только я выполнил их, оказалось, что и желаний-то никаких нет и я не
безумный. Рассуждение, как видите, весьма простое и логическое. Но…
Безумное одиночество, когда я не знаю, кто я, одинокий, когда моими устами, моей
мыслью, моим голосом говорят неведомые они.
И еще в то время, когда мой план находился только в проекте, у меня явилась
мысль, которая едва ли могла прийти в
безумную голову.
Возбуждение улеглось, исчезли отрывки
мыслей, и оставалась только тоска. Петров лег на, постель, и тоска, как живая, легла ему на грудь, впилась в сердце и замерла. И так лежали они в неразрывном
безумном союзе, а за стеклом быстро падали тяжелые крупные капли, и светло было.
Увы, минувших лет
безумный сон
Со смехом повторить не смеет лира!
Живой водой печали окроплен,
Как труп давно застывшего вампира,
Грозя перстом, поднялся молча он,
И
мысль к нему прикована… Ужели
В моей груди изгладить не успели
Столь много лет и столько мук иных —
Волшебный стан и пару глаз больших?
(Хоть, признаюсь вам, разбирая строго,
Получше их видал я после много...
Спит — точно спит, сомненья нет,
Улыбка по лицу струится
И грудь колышется, и смутные слова
Меж губ скользят едва едва…
Понять не трудно, кто ей снится.
О! эта
мысль запала в грудь мою,
Бежит за мной и шепчет: мщенье! мщенье!
А я,
безумный, всё еще ловлю
Надежду сладкую и сладкое сомненье!
И кто подумал бы, кто смел бы ожидать?
Меня, — меня, — меня продать
За поцелуй глупца, — меня, который
Готов был жизнь за ласку ей отдать,
Мне изменить! мне — и так скоро.
Настоящий характер русской
мысли, поэтической и спекулятивной, развивается в полной силе по восшествии на престол Николая. Отличительная черта этого направления — трагическое освобождение совести, безжалостное отрицание, горькая ирония, мучительное углубление в самого себя. Иногда все это разражается
безумным смехом, но в этом смехе нет ничего веселого.
Нужно освободиться от
мысли о том, что небо может исправить наши ошибки. Если вы неряшливо приготовляете какое-нибудь кушанье, то вы не рассчитываете, что провидение сделает его вкусным; и точно так же, если вы в течение целого ряда
безумных лет ложно направляли свою жизнь, то не должны ожидать, что божественное вмешательство направит и устроит всё к лучшему.
«Не враг ли смущает меня? — приходит ей на
мысль. — Ему хочется не допускать меня до общения с людьми Божьими? Так и Марья Ивановна говорила, и Варенька, и все. Хитрой, злобной силой ополчается он на меня… Прочь, лукавый!.. Не смутить тебе меня, не совратить!.. Помню Писание: «
Безумное Божие премудрей человеческой мудрости».
Она внутренне подобрала себя к рукам, — стала гораздо порядочнее и спокойнее в поступках, и в
мыслях, и даже по внешности: ее костюм и ее комнаты — все это приняло прежний стройный характер, который было совершенно утратился и исчез во дни ее
безумных увлечений.
Но в тот же миг эта
мысль показалась ему дикой,
безумной.
Что скрываться перед собою? Мне тяжело и страшно. Страшно этой темноты, страшно того, что нельзя защищаться. Когда я подумаю: вот сейчас ворвутся сюда эти люди —
безумный ужас овладевает мною, и я не могу примириться с
мыслью: да как это возможно?! За что?
И вдруг на один
безумный, несказанный счастливый миг мне ясно стало, что все это ложь и никакой войны нет. Нет ни убитых, ни трупов, ни этого ужаса пошатнувшейся беспомощной
мысли. Я сплю на спине, и мне грезится страшный сон, как в детстве: и эти молчаливые жуткие комнаты, опустошенные смертью и страхом, и сам я с каким-то диким письмом в руках. Брат жив, и все они сидят за чаем, и слышно, как звенит посуда.
Единственное средство вывести его из его заблуждения состоит в том, чтобы показать ему, что в каждом рассуждении не столько важно само рассуждение, сколько занимаемое рассуждением место, т. е. что для того, чтобы плодотворно
мыслить, необходимо знать, о чем прежде надо
мыслить и о чем после; показать ему, что разумная деятельность отличается от
безумной только тем, что разумная деятельность распределяет свои рассуждения по порядку их важности: какое рассуждение должно быть 1-м, 2-м, 3-м, 10-м, и т. д.
В комнате еще чувствуется весенне-нежный запах ее духов. Воспоминание о
безумной ночи мешается с
мыслью о растерзанном трупе Алеши… Ну что ж! Ну и пускай!
Злобною радостью билось сердце Григория Семенова при одной
мысли о скором возвращении в Москву и возможности, при его настоящем положении, наверняка отметить своим «погубителям», а особенно черномазой Татьяне,
безумная любовь к которой, казалось ему, превратилась в его сердце в непримиримую ненависть, тем более, что он был уверен, что красавица принадлежит его сопернику, Якову Потапову.
И что ж теперь? одна
мысль о Мариорице — и Волынской уже не кабинет-министр, не ревностный гражданин, жертвующий собой отечеству; он просто пламенный,
безумный любовник.
«Еще оборони Боже, бросится с
безумных глаз драться!» — мелькнула у нее трусливая
мысль.
И страсть ее побеждала целомудренного попа. Под долгие стоны осенней ночи, под звуки
безумных речей, когда сама вечно лгущая жизнь словно обнажала свои темные таинственные недра, — в его помраченном сознании мелькала, как зарница, чудовищная
мысль: о каком-то чудесном воскресении, о какой-то далекой и чудесной возможности. И на бешеную страсть попадьи он, целомудренный и стыдливый, отвечал такою же бешеной страстью, в которой было все: и светлая надежда, и молитва, и безмерное отчаяние великого преступника.